Сначала они тебе говорят: забудьте как страшный сон все, чему вас учили в школе. Ты слушаешься, и примерно к началу второго курса соображаешь вдруг, что оказывается, в мире есть два русских языка, и они совершенно не похожи друг на друга.
Потом начинается - древнерусский, старославянский, верхняя палатализация, нижняя палатализация, а вот тут у нас морфема, а тут то, а тут се. И все это для того, чтобы уже понять наконец, почему жи-ши пиши блять с буквой и. А не вот это вот олбанское безобразие.
Потом примерно к пятому курсу вдруг наступает методика преподавания. И тебе говорят: забудьте все, что вы учили до сих пор, дети этого все равно не поймут. И ты опять слушаешься, а куда деваться, столько времени уже просрано, надо уже получить диплом и как-то валить отсюда поскорее.
Потом ты приходишь в школу и тебе говорят: забудьте свой институт как страшный сон. И ты обратно слушаешься, потому как... привык уже, что ли. И ты приходишь в класс и говоришь: дети, жи-ши пишем с буквой и. Нипочему. Просто поверьте.
Фак фак и фак.
А нельзя было короче?!
И какое счастье, что я не дошел даже до третьей итерации этого адического ада.
Интересно, в остальных профессиях примерно так же?
Как с журналистикой - не знаю. Вот честное слово, понятия не имею. Потому что я сначала работал, а учился параллельно и вообще слегка потом. И сам мог порассказать отрешенным от жизни преподам как оно там, на свободе.
А вот если бы я пошёл учиться тому, что сейчас делаю, оно как бы было, хотел бы я знать.
Или нет, не хотел бы.