после вчерашнего выноса моска убийства ковролина ноги гудят и руки гудят. как будто я долго вламывал на каком-нибудь огороде. зато теперь тишина, чистота и красота. только и слышно, как в ночи собака по голому полу кохтяме стучит. кохти у нее - ууу. зверь!
но это чувство напряжения мышц - оно приятное очень. прямо вот даже нравится. и вроде ноги гудят, а все такое легкое, все движения более точны. и плечи развернулись - сами, без посторонних усилий. но тут уж не ковролин виноват.
как я его выносил вчера на помойку. расчлененка в чистом виде. труп, замотанный в ковер. под покровом ночи. чтоб никто не увидел. смешно даже...

мучительно размышляю над проблемой "хороших еврейских мальчиков" и гендерно поломанной крыши. причудливые завитушки. как меня хватило на это все? убейбох, не знаю. видимо, потому, что мне было сильно не до этого тогда. я вступал на шоссейку карпмана, и как бывает в начале всякого большого пути, мне было убийственно прекрасно, мучительно, горько... ну и все такое.

обнаружил, что устойчивый штамп "сладкий, как первая любовь", меня мгновенно высаживает на коня. нахер, нахер.
ничего более страшного я в своей жизни не встречал - по силе эмоций. ни до, ни после.