На обратном пути - с работы домой - в автобусе показывали очень яркое небо. Буквально секунд на тридцать все полыхало, а потом упала чернильная тьма. Тут вообще мир даже не то чтобы очень яркий, но контрастный. И это, кстати говоря, был один из маркеров, по которым я понял, что пора, наверное, пить вкусные таблеты. Потому что все вокруг незаметно сделалось серым и однообразным, и только фоточки разных моментов жизни утверждали, что это не так.
И вот я успел сфоткать это волшебное небо и отправил его другу в телеге. И написал: «а над небом заря догорала. сотня юных бойцов из буденновских войск на разведку в поля поскакала».
И вспомнил.
Как сто ковырнацццать лет тому назад работал я в пионерском лагере. Пионэров воспитывал, значиццо. Пионэры были моего любимого возраста - двенадцать лет, владислав _петрович, вот это все.
И сказало нам однажды начальство, что будет у нас конкурс инсценированной песни. И пляски зачоркнуто. Это щас придумали всякие изо-изоляции, а тогда ничего такого не было.
А чтобы жизнь нам не казалась простой, песни выдавали по жребию. И мы вытянули вот это. Про буденновские войска. Кто текст не помнит - ну уппс. Но там про умирающего бойца, все такое.
Когда мы приехали в этот лагерь, это же начальство выдало нам простой карандаш, лист ватмана и линейку и сказало: «к завтрашнему дню нарисуйте красочную отрядную стенгазету». Примерно тогда мы и поняли, что дальше вот так оно и будет. И не ошиблись.
Неделю перед конкурсом мы ходили в состоянии тяжелой задумчивости. Потому что никто себе не представлял, как при помощи двадцати трёх пионэров изобразить сотню юных бойцов, их коней, догорающую над степью зарю и все остальное. Как-то вышли из положения, но убей не помню, как именно.
Но четко помню одно. Там в песне есть такое место, когда умирающий боец разговаривает с конем. И вот тут было уже не обойтись всякими художественными образами. Можно было вывести на сцену лошадь, собранную из двух пионэров и накрытую простыней. Для пущей нарядности я даже предлагал обуть ее в кеды. Но это был бы гарантированный ржач. Нас бы обвинили в непатриоричности.
Но в тот вечер у одного из пионэров в чемодане мы нашли надувную игрушку в виде лошадки. Маленькой и в трогательную розовую пятнышку.
И на словах «он упал возле ног вороного коня» эту лошадку мы просто вынесли на сцену и поставили возле раненного бойца, красиво замотанного в полотенца, покрашенные малиновым соком (малину надрали в лесу за столовой).
До сих пор не понимаю, почему эта часть представления встречена была гробовым молчанием. Видимо, такова великая сила искусства.
Мы, кстати, второе место заняли. Обидно.