это райгард - так, чисто приколоццо))-- Здесь лежит Юрген князь Ургалис. Бастард. Человек, сделавший для этой земли пока что больше, чем кто-либо из ныне живущих. Да, пожалуй что, даже больше каждого из тех, кого уже нет. Если, конечно, не считать Романа Ракуту. -- Что, и блаженный Франциск Нидский не в счет? -- Это который придумал книгопечатание? Знаете, пан Рушиц, когда я смотрю на то, что сейчас выходит из типографий и на то, как управляются люди с печатным словом, я искренне сомневаюсь в благости его деяний. Впрочем, это все слова. Так что вы хотели от тех людей, которые в этом вашем списке? Ну, кроме того, что исполнить волю покойного.
а это вот не знаю что. наверное, зародыш рассказа. "Три четверти синего". рассказа еще нет, а название уже есть. да, я придурок-- Нарисуй мне море, -- просит Эвка и смотрит на меня умильно своими синющими глазами, и задумчиво слизывает с верхней губы взбитые сливки, которыми был намазан сверху пасхальный кулич. Кусок этого кулича Эвка только что доела, и теперь платье ее в рассыпчатых бисквитных крошках, пальцы липкие, зато на лице выражение полного счастья и довольства жизнью. В самом деле, можно отлично радоваться жизни, когда тебе шесть лет, кругом тепло и солнце, и одуванчики в траве, и цветут яблони, и в никогда не просыхающей луже прямо за забором дачи повылуплялись и даже отрастили себе руки-ноги смешные головастики, и на Великдень мать подарила тебе тряпичного, хотя и несколько косолапого, самодельного зайца. Заяц лежит рядом с Эвкой на траве. На его растерянной морде тоже видны следы от взбитых сливок: Эвка щедрая душа, кулича для зайца ей не жалко. -- Нарисуй, ну трудно тебе, что ли? Вот чтобы небо, просто очень много неба – и море. И еще кораблик. И солнышко. Или ты не умеешь, что ли? Эвка хмурит рыжие бровки. Если рассердится всерьез – будет буря. В гневе Эвка страшна, как архангел Михаил. Если вдруг случится война, мы обязательно победим. Потому что у нас есть Эвка. -- Нарисуй, и пойдем смотреть жабенят. -- Головастиков. -- Жабенят. Адам, ты прямо ужас какой противный. Какие они головастики, когда у них голов нету? А руки и ноги – как у жабки. Они вырастут и будут жабы. А пока маленькие – жабенятки. Давай я принесу тебе бумагу и краски.
Кенпачег, говорил, конечно. но вот штука какая. я в это верю ровно до тех пор, пока не открою файл. а как открою - чувствую, что не могу двух слов связать. но потом они откуда-то берутся. а чойта ты так восхитился? на что именно?
Кенпачег, мыр-мыр. ходил вчира четать всяких виликих на прозеру. ужас шо такоэ. вчипятление, как будто людям напихали в рот манную кашу, а в мозги - опилок. и через это они пытаются совладать с русским языка. я уже давно заметил - это чистая профдеформация, привычка бывшего радийщика, - что всегда проговариваю текст, когда пишу. то есть, он звучит в голове всегда, даже когда я просто пишу каменты. если мне неудобно это сказать, значит, другим будет неудобно читать. ну и все, никаких премудростей.
всегда проговариваю текст, когда пишу. Я это вытатуирую местным журналистам, ей-богу. Приходят наговаривать звук, и начинается. Двое, правда, на телевидении дикторами оттрубили - с этими проблем нет.
А ты зочем ходил по этим местам без гидрокостюма и прочих средств радикальной контрацепции?
самокатвелик?а чойта ты так восхитился? на что именно?
ходил вчира четать всяких виликих на прозеру. ужас шо такоэ. вчипятление, как будто людям напихали в рот манную кашу, а в мозги - опилок. и через это они пытаются совладать с русским языка.
я уже давно заметил - это чистая профдеформация, привычка бывшего радийщика, - что всегда проговариваю текст, когда пишу. то есть, он звучит в голове всегда, даже когда я просто пишу каменты. если мне неудобно это сказать, значит, другим будет неудобно читать. ну и все, никаких премудростей.
Я это вытатуирую местным журналистам, ей-богу.
Приходят наговаривать звук, и начинается. Двое, правда, на телевидении дикторами оттрубили - с этими проблем нет.
А ты зочем ходил по этим местам без гидрокостюма и прочих средств радикальной контрацепции?