Сначала я хотел насыпать вам в виде поздравлений литературных лимериков полную жменю - праздник, подарки должны быть веселыми. Но пока искал, нашел вот это.
Ну вот пускай оно и будет тут.
Картинка просто так, для красоты и Рождества ради.
***
-- Нет, -- сказала жена Сэмуайза Гэмджи Розочка и не отступила в глубину прихожей, как обычно, чтобы пропустить гостя, пускай и нежеланного, в дом. И все лицо ее, милое и доброе, на этот раз словно застыло в каменной непреклонности. -- Не сегодня. Извини, пожалуйста, Фродо, но сегодня я тебя не пущу. Если честно-то, то я тебя никогда уже больше не пущу, а что сказала "сегодня" -- так сегодня мы уезжаем. Насовсем. Может, в Бри, а может, в Арчетт. Я думаю, мы решим по дороге.
-- Но почему? Что случилось?
-- Вы, вы все! - воскликнула Розочка и утерла краем передника глаза. -- Ты даже представить себе не можешь, как вы мне все надоели. Ваши попойки, ваши воспоминания, кто кого убил и как победил, и эта проклятая "ваша прелес-сть"... ты можешь сколько угодно думать, что она твоя, но она уже давно ваша, на всех одна, и когда вдруг приезжают эти ублюдки из Белого Города, это видать даже слепому. Так что уходи.
-- Но попрощаться-то можно?
-- Нельзя, -- сказала Розочка и по тому, как она отвела глаза, было видно, что врет.
-- Почему?
-- Дома его нету потому что!
Она захлопнула дверь, и Фродо остался перед входом -- совершенно один, в летней тишине, в мерном гудении пчел над высоченными цветами мальвы. Солнце напекало макушку.
Он потер лоб.
Шрам на лбу в виде молнии зудел и ныл невыносимо.